Когда я спросила матушку Алипию: «Сколько лет я уже вас знаю?» — она ответила: «Как родилась — так и ходишь».

Я родилась в Макаровском районе, в селе Литвиновка по Житомирской дороге. С детства я знала, что в послевоенные годы по селам иногда ходили старцы — благочестивые странники, которых очень уважали и принимали на ночлег. Моя бабушка очень славилась любовью к странникам. Мама переняла эту любовь и благочестие и продолжала добрую традицию нашей семьи. Я была еще маленькой девочкой, мне было семь лет, когда матушка Алипия однажды ночевала у нас дома. Мама с радостью пригласила ее. Забравшись на кровать, и с любопытством наблюдая за всем происходившим, я все спрашивала маму о монахине, которая мне очень понравилась: «Мама, а откуда эта монахиня? Мама, а куда вы положите ее?» — снова спрашивала я. В старых домах всегда были из дерева лавы, и мама приставила к ней деревянную полать, положила две подушки — одну под голову, другую под спину, чтобы монахине было мягко, и застелила белую простынь.

Я заплакала: «Мама, можно я буду спать на лаве рядом с монашкой». Мама ни за что бы мне не разрешила, но я так сильно расплакалась, что Матушка сказала: «Положите, положите, пусть спит». И сама положила меня на постель под святым углом. Утром я проснулась и сразу же спросила: «Ой, мама, где же монахиня, что у нас ночевала?» А мама с чувством нескрываемого восхищения и благоговения, воскликнула: «Боже! Дитя! Целую ночь она на коленях выстояла и не легла. Молилась Богу до самого утра!» Этот случай из моего далекого детства помнила также и матушка Алипия, рассказав о нем, когда я встретила ее в Киеве: «Я к вам приходил, я у вас ночевал. Я твою бабушку знаю, она всех странников принимала и твой дедушка — великий столяр был, когда он умирал, то говорил такие слова», — и рассказала о последних дедушкиных словах. Тогда я, приехав к себе в село, расспросила маму об этом: «Мама, в Киеве я встретила монахиню, о которой вы мне рассказывали! И еще она сказала, что когда ваш отец умирал — то говорил такие слова». Мама всплеснула руками и говорит: «Ой, истинная правда, как же она это знает?» Так пути Господни снова соединили нас, и я не расставалась со Старицей уже до самой ее смерти в 1988 году.

А нашла я ее по благословению владыки Варлаама, который неоднократно говорил мне, что есть такая прозорливая старица в Демиевском храме и она предсказала ему, что он будет монахом. Она передала Владыке четки в алтарь и сказала: «Передайте тому монаху четки». Вскоре после ряда жизненных обстоятельств Бог привел батюшку к монашеству.

Я поехала на Демиевку, нашла Старицу и подала ей милостыньку — она приняла ее, а я была несказанно рада, что подвижница меня не отвергла. Второй раз я подала милостыньку и снова Матушка меня не обличила, а милостиво отнеслась. Это меня еще больше окрылило. В третий раз мы встретились со Старицей на Зверинецком кладбище на Радоницу. В тот день я пришла туда с несколькими девочками, моими подружками. Всё мы были юными — можно сказать детьми. Мне было тогда всего пятнадцать лет. Святая ходила по кладбищу и приветствовала всех погребенных братьев и сестер возгласом «Христос воскресе». Мы ходили за блаженной, но женщина, бывшая при Матушке — Надежда, гнала нас: «Чего вы за ней ходите?»

Мои подружки и я не обращали внимания на эти замечания и продолжали ходить за Старицей. Я объясняла подругам, что матушка Алипия святой жизни, великая подвижница и если у них есть какие-то вопросы — пусть спросят ее. Но я видела, что они не хотели ходить за Старицей, а мне очень хотелось этого. Вскоре мои подруги оставили меня и остались только я и еще одна девочка. Подруга говорит мне: «Я так кушать хочу, давай возьмем яички, которые матушка Алипия положила на могилку». Я говорю ей: «Возьми — это ведь не грех, это пища благословенная Богом», — но ребенок постеснялся сделать это.

Мы догнали Старицу, а она вдруг остановилась и говорит нам: «А кто говорил, что кушать хочет?» Мы молчим. Тогда матушка Алипия достала еду и накормила нас. Так мы и продолжали свой путь за ней довольные и веселые, но женщина, бывшая с Матушкой, все еще гнала нас: «Что вы от нее хотите, вы и так целый день ходили за ней по кладбищу — не мешайте!» Выходим мы из кладбища, а Матушка вступилась за нас, и сама прогнала женщину, невзлюбившую детей, а мне сказала: «А ты чтобы ко мне пришел!»

И так я стала к ней ходить. Она принимала меня как родную дочь — накормит, расчешет, спать положит. Родни в Киеве у меня не было и Матушка была для меня единственным близким человеком в большом городе. Не зная, каким путем идти к Богу — монашеским или семейным, я получила от Господа великую милость знать Его святую волю, так как Матушка благословила мне замужество и описала очень точно внешний облик моего жениха, назвала даже его имя и место жительства, сказав прямо: «Ты выйдешь замуж за Валерия». Вместе с ним впоследствии мы постоянно ездили к ней. Всех наших детей Матушка благословляла. Если бы не ее молитвы, то дети наши не родились бы благополучно. Я благодарила блаженную за молитвы о нас, а она отмахивалась: «Да что я! Это монастырские вымолили», — смирялась Матушка, приписывая молитвы другим монахам.

Я тяжело заболела: у меня начался зуд по всему телу, не находя себе места, я не могла спать, муки были невыносимыми. Постоянно ездила я к Матушке, и у нее мне становилось легче, только там я могла хоть чуть- чуть найти себе успокоение. Но дома через некоторое время болезнь снова возвращалась. Тогда я опять просила батюшку отвезти меня к Старице. И вот однажды ночью у Матушки ночевала одна пожилая женщина — Наталья Васильевна, впоследствии схимонахиня Нектария Свято-Введенского монастыря города Иваново.

«Баба, вставай — вставай, Баба, будем пол мыть, будем кушать варить — Зина ко мне приедет», — разбудила Матушка ее ночью. А я в это время не спала, горело тело, места я себе не находила, даже на улицу мне приходилось выбегать и натирать тело снегом. Я кричу: «Матушка, я хочу к вам приехать! Только батюшке я уже боюсь и сказать», — потому что мы только приехали недавно от нее. Бегаю я по дому и разговариваю с Матушкой: «Меня батюшка не повезет, потому что только вчера возил, скажет, что же я тебя буду каждый день возить, не надоедай». А Матушка в это время говорит бабе Наталье: «Зина, приезжай, я тебя жду!» Я у себя дома думаю: «Как же мне батюшке сказать?» Хожу по дому — уже четыре часа, натягиваю время, жду, когда все проснутся. В пять часов не выдержала и, помолившись Богу, бужу батюшку: «Отец Валерий, мне так плохо, ты меня к матушке Алипии повезешь?» Он же отвечает: «Ну, куда тебя денешь, повезу».

Я перекрестилась, обрадовалась, бегаю, собираюсь, а Матушка до того времени, когда я приехала — пол помыла своими ручечками и борщ мне сварила. «Видишь, как я тебя ждал - даже пол помыл», — с такими словами встретила меня она. После той удивительной встречи я получила выздоровление от моей тяжелой болезни.

Когда у меня родилась дочь, у нее началась болезнь — коклюш. Я мучилась с ней, она кашляла кровью, временами вся была ею залита. Ребенок задыхался, умирал. Я побежала к врачу, к Матушке мы не могли поехать, машина поломалась. Ребенка оставила на батюшку, говорю, что если пойдет кровь — ребенок может задохнуться и умереть. Прибежала я к нашему местному сельскому врачу и прошу у нее помощи.

- У ребенка коклюш, может какие-то порошки есть от этого, — спросила я у нее.

- У нас ничего нет, — получила я ответ.

Пришлось мне возвратиться ни с чем. А батюшка читал книжку — зачитался. Я пришла — дочь не дышит. Я думала, что она умерла, бросилась к кровати, начала ее трясти, но когда положила на бок — определила, что она еще живая. У нас стояла фотография матушки Алипии, единственная в то время, которую делал батюшка по благословению Старицы. Сейчас она уже повсеместно распространена, но тогда Матушка никому не разрешила нам ее давать. Я упала на колени, кричу: «Матушка Алипия, вы же говорили, что проси меня — и я помогу тебе в любую минуту». Я кричала на весь дом, плакала: «У меня ребенок умирает — помогите!» После этого моя дочь — ни одного раза не кашлянула!

Похожий случай был с другим нашим ребенком. Он начал задыхаться. Говорю батюшке: «Ты видишь, что с ребенком — синий уже, поедем к Матушке!» Срочно собрались и поехали. Матушка сидит на своем местечке и говорит: «Клади мне сюда ребенка». Я положила, а сыну в то время два месяца было. Матушка держит его на руках, батюшка стоит в дверях, а я сижу напротив нее. Говорит: «Да воскреснет Бог и расточатся врази его и да бежат от лица Его ненавидящие его!» А ребенок лежит и вдыхает воздух в себя, а назад не выдыхает. Губы синие, лицо синие — умирает. Я руки скрестила, кричу: «Матушка! Посмотрите — ребенок умирает!» А она спокойно сидит и головой качает — нет! И дальше читает молитву. Я снова кричу: «Ребенок умирает!» А она снова качает — нет! Дочитала молитву — и так ребенок успокоился. Приехали мы домой — Слава Тебе Господи! Благодарим Матушку.

У нас заболела корова — исхудала, молока у нее не было. Я поехала к Старице и говорю: «Погибнет корова». А она успокаивает меня и говорит: «Вот, хлебчик возьми!» Сказала это Матушка, а я думаю: «Ну, что этот хлебчик поможет?» Взяла я хлеб и поехала в деревню. Дала его коровке. Она его съела. И тут началось необычное — корову мою ломает, выкручивает ей кости, встала она на двух ногах с правой стороны, начала падать к самой земле, а ноги с левой стороны подняла вверх. Так она падает, падает, падает, я же побежала в дом и зову детей: «Идите, посмотрите на чудо!» Все поспешили смотреть, решили, что корова умирает. Почти наклонившись к земле, корова вдруг выпрямилась и снова встала. С тех пор она опять начала давать молоко.

Некоторое время Матушка очень тяжело болела. Совсем слегла. Но подвигов своих старалась не оставлять — даже в болезни не давая своему многотрудному телу покоя. Кроватью ей служили доски, на которых она разрешила немного успокоить тело. Мы печалились о ее болезни, пытались хоть немного утешить. В то время моя соседка приобрела кур необыкновенно красивой породы. Я, зная, что для Матушки большим утешением и радостью будет подарок — эти чудные курочки, поспешила к соседке с просьбой продать мне несколько птиц.

- Продайте мне несколько ваших курочек, — сказала я соседке.

- А зачем они тебе нужны?

- Мне они нужны для святого человека. Она только будет смотреть за ними, резать не будет.

- Ну, так покупайте.

- А сколько стоит?

- Пять рублей.

Я дала соседке десять рублей за двух курочек, посадила их в сумочку, везу довольная, что достала Матушке такой хороший подарок.

Птички были действительно чудные: хвосты разноцветные, гривки разноцветные -для Старицы они были настолько дороги, будто стоили тысячу рублей. Я взяла с собой дочку, а она смотрит на них — ничего не говорит, а в душе своей жалеет, что таких красивых птиц везут Матушке. Как малолетнему ребенку, ей тоже очень хотелось иметь таких. Мы приехали — Старица лежит больная. Сразу же лечу рассказать ей радостную новость.

- Я вам такой подарок привезла — сразу встанете с постели, и не будете болеть!

- А какой подарок? — улыбается Матушка с таким видом, что сразу становится ясно, что она уже знает о моих курочках. Я достала свое богатство. Матушка как глянула! На руках курочек приподнимает, в головку целует, приговаривает: «Ой, небесные птички! Ой, небесные птички! — глянула на дочку. — Не скорби за этими курочками, не скорби! Так ей жалко этих курочек!» А потом спрашивает меня: «А сколько им год?» Я ответила, что не знаю. Тогда она как-бы спрашивает у курочки: «А сколько тебе время? — и отвечает сама. — Два года. А тебе сколько, — спрашивает у петушка, — а ему год и восемь месяцев». И так все это впоследствии и выяснилось.

- А где ты их купил? — спросила тогда она у меня.

- У соседки.

- А сколько ты дал?

- Да нисколько, Матушка!

- А я знаю, сколько ты дал. По пять рублей. Хорошие курочки!

Таким образом, мы немного утешили Матушку и очень радовались.

Как-то летом Старица благословила нам поехать в Крым — оздоровить детей.

- Матушка, у нас машина «гнилая» совсем — как мы доедем? — сказал ей батюшка.

- Поезжай в Крым и покупай детей в море.

- Да у нас же машина вся «гнилая!» — доказывает батюшка.

Она обошла вокруг машины, а у нас же машина — одни дырки. Когда мы едем, то колеса крутятся, а из-под колес в дырки вода течет. Но Матушка произнесла свое беспрекословное решение: «Еще фундамент крепкий. Поедешь и приедешь». И мы поехали в Крым по ее благословению — запасных колес у нас не было, колеса «лысые» — это чудо просто из чудес. Так мы и «поехали и приехали». Когда Матушка благословляла, мы всегда были уверены в благополучном решении любого вопроса.

После смерти Матушки нужно было куда-то пристроить ее курочек. Все мне и говорят: «Матушка, заберите себе курочек матушки Алипии в село». Я забрала этих курочек, выпустила их в сарайчик, поставила им все необходимое. Эти курочки были необыкновенные: залетали в форточку в дом или заходили в двери и по очереди несли яички в облюбованном месте за печкой — прямо «с доставкой». А ночевали там, где я их поселила. Вот «воспитанные» какие были. Также мы забрали любимого кота Матушки — Охрима. Это был поразительный по уму кот. Но очень независимый и хозяйственный. Батюшка за это его не полюбил и иногда ругал его: «Ты бандит. Ты зачем котов повыгонял?» Строго охранял территорию кот Охрим. Как-то мы поехали в Крым. Я волнуюсь: «Как же там мой Охрим?» Приехали, кушаем во дворе. Охрим приходит — проходит мимо меня, идет на колени к батюшке.

«Хороший ты мой, умный, но зачем же ты котов поразгонял? Они же тоже пригреться хотят», - гладит его батюшка. Долго Охрим пролежал на коленях у батюшки, между ними воцарился мир. Потом кот пришел к нам в дом, лег у святого угла, протянул лапки и под фотографией матушки Алипии умер… Животное засвидетельствовало свою необыкновенную преданность и любовь к Старице.

Одними из самых близких почитателей блаженной были генерал и его жена Валентина из Москвы. После похорон она мне говорит: «Матушка любила вашу семью — возьмите себе на память какую-нибудь икону». Милостью Божией мне досталась та икона, которую Матушка носила долгое время под одеждой, из-за чего создавалось впечатление, что у нее горбы. Она перестала ее носить, когда икона совсем обветшала.

В келии икона висела выше других икон, в уголке, кусок стекла на ней был выбит, рамка расшатана, образа почти не видно. Я принесла икону домой и решила: «Поставлю ее в святой угол, она будет для меня благословением матушки Алипии». Это была икона мученицы Агафии, небесной покровительницы Старицы до монашеского пострига. Образ на иконе очень выцвел, потускнел, краски поблекли. Но произошло чудо. К нам приезжают женщины из другого села, приходят ко мне в дом — целуют эту икону. Одну из них: Анастасию — исцелил Господь по молитвам Матушки, когда я возила ее на могилку. Снова приехав к нам в храм на службу, Анастасия приложилась к иконе и вдруг громко меня зовет: «Матушка, идите сюда, посмотрите — икона обновилась». И действительно, икона обновилась — краски заиграли, изображение стало четким и выразительным.

Не оставляла нас Матушка и после своей кончины. Нашему сыну Александру лошадь повредила ногу. Он запутался в уздечке и вывернул ее. Мы повезли его в больницу, но там вместо того, чтобы вправить ногу, начали сверлить ее, поставили спицу, повесили гирю, а в ноге началось загноение. Лечения никакого не проводили, сказали только, что нужно ногу промывать, потому что начался остеомиелит кости. Я сразу поняла, что болезнь развивается в плохую сторону, и вспомнила о матушке Алипии. У меня была ее мазь. Я тут же забрала ребенка из больницы, из которой его вывезли на коляске, на руках занесли домой. Из больницы нас проводили со словами, что сыну не избежать тяжелой операции. Дома я обернула его ногу повязкой, помазав предварительно мазью матушки Алипии, и через несколько дней, когда он, к нашему удивлению, смог потихоньку ходить, мы тут же поехали на кладбище к Матушке.

Это было только начало весны, март, были размыты дороги, грязь, растаявший лед, снег с дождем, сырость, пронизывающий холодный ветер. Поездка наша была очень тяжелой — несколькими автобусами, общественным транспортом, но мы с уверенностью и надеждой добирались на кладбище с большими трудностями. Когда мы увидели родную могилку, нас охватила радость, но вместе с тем и скорбь. В моей душе словно звучали слова Матушки: «Как мне вас жаль. Если бы вы пришли, как и раньше ко мне домой — я вас согрел бы и напоил». Воспоминания нахлынули на меня, я горько заплакала, почувствовав себя осиротевшей и беспомощной. Всю дорогу я плакала. Люди, окружавшие нас в транспорте, с жалостью поглядывали на меня, словно пытаясь проникнуть в глубину моего горя. Я не видела ни местности, в которой мы проезжали, ни людей, ни дороги. Уставшие приехали мы домой. Гной весьма увеличился, образовав собою довольно большой шар. Сын заснул, утомленный далекой дорогой, поудобнее положив больную исстрадавшуюся ногу. Я же, не имея душевного покоя, встала на молитву. Молитва моя была искренней и горячей, казалось, вся моя душа устремилась к Матушке, я словно кричала к ней: «Матушка, помогите! Вы же мне говорили, что если у тебя будет горе — я тебе помогу!» Утром, осмотрев рану на ноге, я поняла, что мой сын исцелился.

После смерти блаженной я очень заболела, и мы вызвали нашего местного врача. Врач сказал батюшке: «Я дам обезболивающий укол, и она заснет». Дали мне один укол — ничего не помогло, дали второй — ничего не помогает, больше он мне ничего не давал, но я умирала от боли. Это было в три часа ночи. Мы срочно вызвали из Борисполя «Скорую помощь». Я говорю батюшке: «Молись матушке Алипии. Если она мне не поможет — то, значит, пришла ко мне смерть». По дороге в Борисполь в «Скорой помощи» батюшка, обхватив голову руками, молился матушке Алипии.

Привезли меня в больницу, врач все расспросил, записал, батюшка с сыном сидят, переживают. Уже пятые сутки так я страдала. Тем временем я, закрыв глаза, впала в забытье и увидела матушку Алипию в монашеской одежде, стоящую рядом со мной. Четким и выразительным было ее лицо. Когда я открыла глаза — никого больше не увидела. Рядом находились только батюшка с сыном. Я сказала им: «Я видела Матушку!» Вскоре меня выписали домой. Лекарства я не принимала, выбрасывала их, так как уже поняла — Матушка пришла и исцелила меня, как она говорила: «Я не умираю, я живу, мертвых нет — только живые”. Она меня слышит, как и прежде.
(«Стяжавшая любовь» — «Ты выйдешь замуж за Валерия», — Зинаида Ивановна Еленская, Киевская область Бориспольский район, с. Старое)