«Матушка игумения дала келию. В это время открылась Киево-Печерская Лавра, которая произвела на отца Романа большое впечатление и он принял решение остаться в этом монастыре. Наместник Лавры владыка Ионафан дал свое благословение.

Я посоветовала батюшке поехать к блаженной матушке Алипии и сделать так, как она благословит. Мы поехали. Я представила его Старице: «Матушка, вот иеромонах Роман, он служит на приходе, в Псковской области, но ему понравилась Лавра Киево-Печерская и он хочет жить в монастыре — он все-таки монах… Благословите — служить ему на приходе или жить в Киево-Печерской Лавре?

Владыка Ионафан его уже благословил». Сразу Старица промолчала и в это время молилась. Когда мы собрались уходить, мне пришлось повторить свой вопрос. «Выпьешь чашу и будешь на приходе», — ответила Матушка. Мы не поняли тогда значение ее слов, решив, что слова ее касаются угощения, предложенного нам за трапезой. «Матушка, ну скажите — так, где ему быть? На приходе или в Лавре?» — снова спросила я. Старица уже ничего не сказала, и мы ушли, как нам казалось с нерешенным вопросом.

Вскоре отец Роман был принят в число братии Киево-Печерской Лавры и назначен на послушание — был служащим иеромонахом, а также блюстителем Ближних пещер, пел на клиросе. Прихожане знали, что у него прекрасный голос, что он составляет христианские песнопения, слава о которых уже была к тому времени большой и к нему начали ходить за наставлением и благословением. А это, конечно, часто рождает зависть, начались искушения, и отец Роман был вынужден уйти из монастыря.

Вот о какой чаше говорила матушка Алипия! Это была символическая чаша скорбей, а не чаша в нашем обычном понимании, после вкушения которой он опять оказался на приходе. Позже, когда отец Роман уже был в России, мы снова встретились с ним и признали, что слова Матушки были пророческими.
(«Стяжавшая любовь» — «Добрый учитель», — монахиня Вениамина, Свято-Вознесенский Флоровский женский монастырь, г.Киев)