Узнала я о матушке Алипии, находясь в Покровском киевском монастыре. Цели посещений были разные — мы спешили за благословением и с просьбой о молитве, но наряду с этим также сама личность Старицы представляла для нас немаловажный интерес.
Анализируя подвиг Матушки, вспоминаются те слова, которыми Церковь напутствует каждого монаха: «Трезвися во всех, злопостраждеши, яко добр воин Христов: Сам бо Господь и Бог наш, богат сый в милости, нас ради обнища, быв по нас, да мы обогатимся Царствием Его. Подобает убо и нам подражателем Его быть, и Его ради вся претерпети, преспевающим в заповедех Его день и нощь. Сам бо Господь рече: аще кто хощет вслед Мене ити, да отвержется себе, и да возмет крест свой, и да последует Мне, еже есть готову присно быти, даже до смерти на всякое исполнение заповедей Его. Ибо и алкати имаши, и жаждати, и нагствовати, дасадитися же и укоритися, уничижитися и изгнатися, и иными многими отяготитися скорбми, имиже сущий по Богу живот начертавается. И егда сия вся постраждеши, радуйся, — говорит Господь, — яко мзда твоя многа на Небесех во Христе Иисусе, Господе нашем, Ему же слава во веки, аминь».
Именно этими принципами монашеской жизни и руководствовалась Старица. И более того — без сомнения, она сподобилась той великой мзды, которая дается за такое «отягчение скорбьми». А скорби эти были всем очевидны. Стоит только внимательно посмотреть на условия жизни блаженной. В наше время, когда, казалось бы, возможно несколько благоустроить свой быт, Старица преднамеренно жила в крайней бедности, в лесу, а до этого в дупле, среди животных. Питалась мало, не спала, молилась непрестанно.
Да, это великие добродетели, но, как пишет святитель Игнатий Брянчанинов «подвиг без смирения… не приносит никакого плода». Поэтому уничиженный вид Старицы, заниженное мнение о себе, искание осуждения и насмешек — все эти высокие христианские качества дополняли ее подвиг и приводили Матушку в высокое нравственное совершенство. Более того, дары духовные являлись в ней следствием ее высокой жизни. Этот непреложный духовный закон подтверждает святитель Игнатий Брянчанинов, обращаясь к новоначальному иноку:
«Не стяжав полного обучения в подвиге телесном и услышав о высоких добродетелях отеческих, не устремись безрассудно к стяжанию их, полагая приобрести их непосредственно и без предварительного обучения в телесном подвиге. Не приобретешь их, не предуготовав и не возделав себя. Если же предуготовишь, тщательно возделав себя телесным подвигом, то добродетели эти придут к тебе сами собою». Поэтому Матушка также, тщательно возделав себя телесным подвигом, удостоилась «великих добродетелей отеческих».
Общаясь с ней, мы удивлялись как все в ней законченно, цельно, гармонично, мудро. Понять ее можно только в свете вышесказанного, иначе произойдет несоответствие привычных представлений современного человека с личностью Старицы. Только в свете страдания можно уразуметь жизненный путь Матушки. Только с такой позиции можно понять ее. Монашеский путь тяжел, этот крест несет каждый, кто старается приблизиться к христианским идеалам, недаром Матушка называла всех лиц монашеского звания «мучениками». Но не все выдерживают его. Некоторые имеют усредненные представления о нем, когда в идеале монашество выражает собой смерть — смерть для мира. Решимость монаха в идеале сравнима с готовностью умереть. И вот все это мы видели в Старице, часто посещая ее в Голосеево.
Поводом к нашему знакомству явилось для меня благословение архимандрита Наума, насельника Троце-Сергиевой Лавры. К тому времени я училась в регентской школе Московской Духовной Академии. Батюшка сказал мне: «Что ты ко мне пришла? У вас такая в Киеве Старица! Очень высокой жизни. Живет в Голосеево». Вот так я и нашла Матушку в Голосеевском лесу. Тогда я вместе с несколькими моими духовными сестрами просила молитв Старицы о келии в монастыре. И по ее молитвам все устроилось — нам дали келию.
Также я получила реальную помощь Матушки, когда тяжело заболела — невыносимый кашель мучил меня. Старица помолилась, сказала, что сделать и я очень быстро исцелилась, хотя лекарство, назначенное блаженной, не столь чудодейственно.
Если бы мы не видели в Матушке истинную подвижницу, то я думаю, мы и не ходили бы к ней, потому что ходят только к живому источнику. Но именно эта уверенность устремляла нас к ней. Ощущение ее святости было совершенно точно осознанным и если жизнь Матушки воспринимается нами в идеале, хотя бы некоторое подражание ей уже могло принести духовную пользу.
Что касается моего нынешнего игуменства, то Старица также говорила мне о нем. Однажды матушка Алипия со своей келейницей была в храме на Демиевке. Я пришла туда вместе с моим братом и его другом. Все вместе мы пошли к Старице. После обеда я попросила ее: «Матушка, благословите меня опять в Иерусалим». Но ответ Матушки звучал иначе, чем я могла предположить: «Нет благословения. Будешь здесь игуменией, и тебе будет хорошо».
Время показало справедливость этих слов. Волею Божией теперь я настоятельница замечательного древнего монастыря Ярославской земли — Толгской обители. Этот необыкновенный монастырь основан в 1314 году благодаря явлению святителю Трифону чудотворного образа Божией Матери, стоявшего на воздухе. Ныне чудотворный образ Толгской Богоматери сохранился до наших дней, и являет многие милости православному народу. Монастырь представляет собой как духовную, так и историческую и культурную значимость. Это была первая обитель, открытая в постсоветское время.
Большой радостью для нас является и то, что именно в нашей обители почивают мощи великого христианского духовного писателя 19 века — святителя Игнатия Брянчанинова. Душа радуется в этой святой обители, созерцая необыкновенную красоту этого места. Величественная седая Волга протекает под старинными стенами монастыря. Монастырскими стенами огорожена также и святая кедровая роща, в которой было второе обретение чудотворной иконы. Древние храмы 17-18 века поражают и умиротворяют. Действительно, слова Старицы исполнились — я радуюсь, что живу в этом святом месте.
Имя матушки Алипии записано в синодике нашего монастыря, мы ее любим и поминаем за богослужением. Игуменство я приняла в 1988 году — это был год блаженной кончины матушки Алипии. Я считаю себя ее духовным чадом и обращаюсь к ней в молитве в несении тяжелого игуменского креста.
(«Стяжавшая любовь» — «Будешь здесь игуменией!», — игумения Варвара, настоятельница Свято-Введенского Толгского монастыря, г.Ярославль)
